Учебник для 10 класса

ЛИТЕРАТУРА

       

Салтыков-Щедрин. «Господа Головлевы» (1875—1880)

Пять лет работал М. Е. Салтыков над романом «Господа Головлевы». Он стал заметной вехой в истории русского реализма.

Его тема — до- и послереформенная жизнь дворянского семейства. Сюжетное же развитие романа организовано как череда смертей членов «выморочного рода» Головлевых. Мотив смерти расширяется от жизнеподобных форм до иносказательных, условных: смерть физическая и смерть духовная здесь сочетаются со смертью символической. Но мощным противовесом поднимается в финале романа мотив воскресения, сопровождаемый аккомпанементом других религиозно-нравственных мотивов: воздаяния, искупления, прощения.

Арина Петровна Головлева — суровая помещица, умело управляющая и крепостными крестьянами, и домочадцами. Ее заботы о материальном благоденствии прикрываются самоуспо-коительными словами о материнском долге и интересах семьи. Но на самом деле искренняя любовь, забота и сострадание чужды ей. Потому-то первые предзнаменования вымирания рода не колеблют ее внутреннего покоя и отчасти провоцируются ею.

Умирает ее муж, игравший роль некоего шута в доме, но перед смертью он неожиданно оборачивается высоким трагическим героем, шекспировским королем Лиром, отвергнутым собственными детьми. Трагически-высокое значение образа возникает и за счет евангельского сравнения, звучащего в устах умирающего: «Мытаря1 приехали судить?., вон, фарисеи2, вон»,— кричит он приехавшим сыновьям.

Еще один мытарь в головлевском семействе — Степан Владимирович, непутевый «балбес», умирает в домашнем заточении. В представлении Арины Петровны он уже исчерпал «меру» ее материнской заботы, долга, промотав в Петербурге «кусок» семейного достояния. Сверх «меры» дать любви эта женщина, оказывается, неспособна. Уход из жизни Павла, которому мать в свое время также соизволила, по ее же словам, «выбросить кусок» — дать деревню и иную часть причитающегося наследства, Арина Петровна уже осознает как начало собственного конца. Сама смерть Павла тоже произошла не по одним лишь физическим причинам — ее активно психологически провоцирует Порфирий, младший из сыновей. Он же сразу после похорон брата вступает в полноправное владение наследством и в знаменитом споре о тарантасе дает понять матери ее нынешнее — зависимое — положение. Фарисей снимает маску перед «милым дружком маменькой» в точно рассчитанный момент. «Откровенный мальчик», с детства умевший подольститься к матери, уже и в ее глазах окончательно превращается в кровопивушку, Иудушку.

Емкое библейское имя Иуды Искариота, своим предательским поцелуем указавшего римской страже на своего учителя Христа в Гефсиманском саду, было дано Порфирию братом Степкой. Он обрекает на верную гибель даже трех своих сыновей, прикрывая постоянными ссылками на авторитет Бога алчность, жестокосердие и себялюбие. Один из излюбленных приемов обращения с родными — ласковые, отечески наставительные речи, смысл которых тем не менее отличается огромной неопределенностью. (В этот-то капкан и попался старший сын Порфирия Владимир, принявший письмо родителя за благословение на брак и оставшийся в итоге без малейших средств к существованию.) Демагогия и лицемерие Иудушки не знают пределов. «По-родственному» он затягивает петлю и на матери, и на племянницах. Словесный гной, паутина Иудушкиных разглагольствований имеют свой строй, свою организацию. Библейские цитаты, пословицы и поговорки так и пестрят в речи героя; слова с уменьшительно-ласкательными суффиксами, а порой и высокие риторические фигуры речи также в его арсенале («Ах, брат, брат! Какая ты бяка сделался!.. А ты возьми и приободрись! Встань да и побеги! Труском-труском — пусть-ка, мол, маменька полюбуется, какими мы молодцами стали! Фу-ты! ну-ты!» — говорит он умирающему брату Павлу»).

Однако Иудушка не только расчетливый лицемер, но и своего рода мечтатель. В этом смысле он парадоксальным образом продолжает образный ряд помещиков-мечтателей в русской литературе, первым из которых был Манилов, вторым — Обломов; за Иудушкой последует мечтатель-практик Чимша-Гималайский — герой чеховского «Крыжовника». Естественно, что одной из причин фантастического праздномыслия Иудушки был паразитический образ жизни богатого помещика. В голове Иудушки складываются невероятные проекты, но они же свидетельство очевидной и достаточно резкой деградации Порфи-рия как умственно полноценной личности.

Жесткие характеристики автора-повествователя (пакостник, лгун и пустослов, паскудное самосохранение, праздная суета, прах) сочетаются в романе с психологизмом — прямым или косвенным раскрытием внутреннего мира героя.

Подспудный голос совести, до последних дней никак, кроме запоя, не проявившийся, неожиданно обрел силу. Внезапное прозрение породило запоздалое, но мощное движение души Порфирия. В финале романа с особой силой начинают звучать трагические евангельские мотивы. Порфирий становится «жертвой агонии раскаяния» на исходе марта, накануне Великого Воскресения (Пасхи), когда «Страстная неделя подходила к концу». Страдания пробудившейся совести («К чему привела вся его жизнь? Зачем он лгал, пустословил, притеснял, скопидомничал?») сопоставляются со страстями Господними перед распятием.

В финале блудный сын идет к родителю: ветхозаветная притча приобретает странное, неожиданное воплощение — на могилу матери в снежную ночь идет изолгавшийся, спившийся, едва ли не сумасшедший сын, идет, чтобы покаяться, и погибает, не достигнув цели. В сюжете «Господ Головлевых» не раз возникал уже этот мотив — мотив возвращения блудных детей под родительский кров. Возвращались Степан, Петр, Аннинька. Но каждое такое возвращение, вопреки библейскому первообразу, не приносило героям облегчения, не давало успокоения. Нашел ли его Порфирий в ту страшную ночь воздаяния? Прощен ли он? Порфирий перед концом уверовал: «...И простил! Всех навсегда простил!» Финал романа при всей его трагичности внушает надежду: состоялось — пусть запоздалое! — воскресение души.


1 Мытари — сборщики налогов в Древней Иудее. Противопоставляются в Евангелии лицемерным фарисеям.

2 Фарисеи — члены религиозной секты из числа зажиточных иудеев. Первые могут спастись в Царствии Небесном, вторые — нет.

 

 

 

Top.Mail.Ru
Top.Mail.Ru