Иосифлянами и нестяжателями в
исторической литературе называют
представителей двух основных течений в русской
христианской и общественной мысли, ярко
проявившихся в 15 — 16 вв.
Иосифляне — сторонники и последователи
игумена и основателя Волоколамского
монастыря Иосифа Волоцкого (в миру Иван Санин,
1439 — 1515 гг.). Нестяжательство нашло
своего идеолога в лице Нила Сорского (в мире
Николай Майков, ок. 1433 — 1508 гг.), основателя
скита на реке Соре, недалеко от Вологды. Оба
они причислены к лику святых: Иосиф —
вскоре после смерти, Нил — в начале 20 в.
Нил Сорский оставил после себя наставления
своей братии, а Иосиф Волоцкий —
составленный им монастырский устав, сочинение
против еретиков «Просветитель», послания к
великому князю и церковным иерархам.
Преображение. Икона Феофана Грека. 15 в.
[an error occurred while processing this directive]
О Ниле Сорском известно, что еще до
пострига он был «списателем книг», т. е.
занимался перепиской рукописей. После
пострижения в Кирилло-Белозерском монастыре он
отправился в Грецию, на гору Афон, центр
православного монашества, и жил там
продолжительное время именно тогда, когда на
Афоне активно переводились на
церковнославянский с греческого богословские сочинения. По
возвращении он поселился на реке Соре,
недалеко от Кирилло-Белозерского монастыря,
куда к нему пришли несколько человек,
ставших его учениками. Нил был противником
строгого отшельничества, т. е. жизни в
одиночку, считая, что в этом случае у инока
может возникнуть соблазн гордыни. Он был
также и против больших монастырей, полагая,
что там у монаха недостаточно возможностей
для внутреннего сосредоточения. На учение
Нила Сорского значительное влияние оказало
религиозно-мистическое течение,
получившее название «исихазм» (покой, безмолвие) и
признававшее необходимость достижения
особого душевного состояния для
преображения человека. Основной путь для этого исихасты видели в постоянной внутренней молитве,
«умном делании», «умной молитве».
Последователями этого течения на Руси были
«заволжские старцы» — отшельники и
пустынники северорусских, заволжских монастырей.
Свое название «нестяжатели» они получили
за то, что были противниками монастырской
земельной собственности. Сам Нил Сорский
писал о том, что инок не должен ничего иметь
и тот, «у кого ничего нет, тот не обязан и
подаяний делать». Сохранились свидетельства
того, что Нил даже говорил об этом на
церковном соборе 1503 г.
Его оппонент, Иосиф Волоцкий, отдавая
дань уважения монашеской аскезе и «умному
деланию», гораздо больше внимания уделял
«деланию» в миру, заботе о создании сильной
церкви. Личная нестяжательность монаха для
него разумелась также обязательной, но
монастырь, по его мнению, должен был иметь
средства для благотворительности и возможности
воспитывать будущих церковных иерархов.
Иосиф сам был строгим аскетом, знавшим и
вериги, и власяницу, он много лет ухаживал за
своим парализованным отцом, жившим в его
келье. Но он в то же время заботился об
устроении монастыря и ближайшей крестьянской
округе, заступался за бедняков, обличал
богачей. Однако он заботился прежде всего о
человеческой душе, которой «весь мир не стоит».
Род Саниных, из которого вышел Иосиф
Волоцкий, в четырех известных историкам
поколениях дал 14 монахов, и аскетические
настроения в этой семье были традиционными,
что не препятствовало политической
активности Иосифа. На рубеже 19 — 20 вв. различие в
течениях нестяжателей и иосифлян
воспринималось, по словам известного богослова и
историка Г. В. Флоровского, как
противопоставление «завоевания мира на путях
внешней работы в нем или преодоление мира через
преображение и воспитание нового человека,
через становление новой личности».
Отношение к стяжанию и имению для
инока — вопрос духовный, а не экономический
или политический, но для мира он легко
становился и тем, и другим, особенно для мира
христианского. Наиболее яркое выражение
разногласия между иосифлянами и
нестяжателями нашли именно в вопросе о праве
монастырей владеть землями и крестьянами.
Спас. Икона Андрея Рублёва. Начало 15 в.
Здесь в 15 — 16 вв. переплетались духовные
устремления иноков и их представления о
христианской традиции с экономическими и
политическими интересами церкви и
великокняжеской власти. Земельные владения
церкви в средневековой Руси были немалыми и
представляли для государства
значительный интерес, но не менее государство было
заинтересовано в союзе с церковью и ее
поддержке. Нестяжательская позиция в
экономическом отношении устраивала
государство больше, но политическая активность
иосифлян давала возможность более
прочного союза с церковью.
Отношение же
иосифлян к государству сформировалось, в
частности, в ходе борьбы с еретическими
движениями, где Иосиф Волоцкий и его
сторонники занимали более активную позицию,
чем нестяжатели. После того как
великокняжеская власть пошла на казнь еретиков в
1504 г., Иосиф Волоцкий начинает ее
поддерживать, подчеркивая идею власти как данной от Бога (см. Еретические движения на
Руси). Сам Нил Сорский в политической
борьбе своего времени участия не принимал,
его монашеское учение было перенесено в
политику его учеником, Вассианом,
опальным князем Патрикеевым, насильственно
постриженным в монахи. Вассиан в первой
трети 16 в. и был основным политическим
оппонентом иосифлян в вопросах о
монастырских владениях и соотношении светской и
церковной власти.
На позициях
нестяжательства стоял и приехавший на Русь из
Греции ученый монах Максим Грек, известный
своими публицистическими произведениями.
И Вассиан, и Иосиф были сторонниками
сильной церкви, но Вассиан мыслил ее
прежде всего как духовную силу, Иосиф же
считал необходимым подкрепить ее и мирскими
средствами. В этом поединке победили
иосифляне — на соборе 1531 г. Вассиан был
осужден. Однако последователи Иосифа Волоцкого позднее столкнулись с тем, что
церковь оказалась в зависимости от государства,
располагавшего большими экономическими
и политическими возможностями в
подчинении себе всех сил общества.